Пусть огонь, пусть вьюга, и пусть не поймет никто,
Пусть надежда скрыта под грудой казенных рифм,
Это - мудрость, призвание, истина, это - то,
Для чего выбивает сердце свой чёткий ритм.
Это миг, это вечность, смех и тяжёлый стон;
Ни сковать огнём, ни в элегию уложить.
Это просто - до боли, до слёз... Это просто то...
Это точно то, от чего столь прекрасна жизнь!
Пусть любовь не всегда мудра. Но всегда права.
Я ложусь на землю и слушаю шорох трав,
Нет надежды, нет веры, Пускай! Не шуми, трава!
Я надеюсь. Я верю. Кто скажет, что я не прав?
Пусть уйдет мираж, оставляя дорожки слёз,
Пусть покинет, не попрощавшись, внезапно, - жизнь,
Растворится жестокое "Я" в бесконечном "Ты",
Вот воисстину то, для чего суждено прожить.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Вот прочитала твое стихот. про мужское сердце-захотелось почитать что-то твое еще.Этот стих-прекрасный.Так здорово,когда все-настоящее.Чувства,любовь,человек.В твоих стихах это очень чувствуется.Желаю остаться таким Настоящим навсегда.
1) "Красавица и Чудовище" 2002г. - Сергей Дегтярь Это первое признание в любви по поводу праздника 8 марта Ирине Григорьевой. Я её не знал, но влюбился в её образ. Я считал себя самым серым человеком, не стоящим даже мечтать о прекрасной красивой девушке, но, я постепенно набирался смелости. Будучи очень закомплексованным человеком, я считал, что не стою никакого внимания с её стороны. Кто я такой? Я считал себя ничего не значащим в жизни. Если у пятидесятников было серьёзное благоговейное отношение к вере в Бога, то у харизматов, к которым я примкнул, было лишь высокомерие и гордость в связи с занимаемым положением в Боге, так что они даже, казалось, кичились и выставлялись перед людьми показыванием своего высокомерия. Я чувствовал себя среди них, как изгой, как недоделанный. Они, казалось все были святыми в отличие от меня. Я же всегда был в трепете перед святым Богом и мне было чуждо видеть в церкви крутых без комплексов греховности людей. Ирина Григорьева хотя и была харизматичной, но скромность её была всем очевидна. Она не была похожа на других. Но, видимо, я ошибался и закрывал на это глаза. Я боялся подойти к красивой и умной девушке, поэтому я общался с ней только на бумаге. Так родилось моё первое признание в любви Ирине. Я надеялся, что обращу её внимание на себя, но, как показала в дальнейшем жизнь - я напрасно строил несбыточные надежды. Это была моя платоническая любовь.
